Значительная часть наших земляков уверена, что имеет право не меньшее, а то и большее, чем другие, обладать максимумом жизненных благ. Начинается недовольство окружающей действительностью, сожаления о решении перебраться на землю предков, развивается комплекс неполноценности, за которым следуют депрессии и нервные срывы. Близкие люди начинают завидовать друг другу, а порой и злорадствовать неудачам ближних. Некогда большие и дружные семейные кланы распадаются. Души разъедает ржавчина зависти: «Пусть у меня не будет коровы, лишь бы у соседа не было двух…» По наблюдениям психологов, это явление встречается не так уж редко. «Когда наши земляки жалуются на жизнь, – рассказывает ольденбургский психолог Наталья Шефер-Шадай, – они часто сравнивают себя с кем-то из своей родни. Именно на почве таких сравнений возникают депрессии и различные нарушения психосферы».
Вот выдержки из некоторых исповедей: «Я очень устаю на работе. Как переводчику, мне за день приходится бывать в разных концах города. Постоянно в стрессе: то припарковаться негде, то машина поломалась, то штраф навесили. А куда деваться? Мы с мужем дом построили. Надо кредиты выплачивать. А домой придешь, – корми и ублажай домашних. Они, видите ли, тоже весь день работали. Вот сестре моей повезло: работает на кассе в магазине электротоваров, в тепле, в добре. На велосипеде приехала – никаких нервортрепок с машиной. Поулыбалась покупателям и уехала. Дочка-школьница дом убрала и ужин уже приготовила. Никаких тебе мужиков, которых обхаживать надо. Поужинала сестра и улеглась перед телевизором. А я после готовок, кормежек и мытья посуды должна садиться за компьютер и дальше трудиться. Ну разве это жизнь?!» «После смерти матери я с сестрой вообще не общаюсь. Она думает, что если раньше приехала в Германию, то уже – крутая. Конечно, можно быть крутой за чужой счет… Она мать к себе прописала, вот и пользовалась и ее пенсией, и деньгами, получаемыми по уходу за ней, еще и заставляла мать за дочкой своей приглядывать. Нет бы в детсад ее оформить… К тому же, только благодаря матери, сестра права себе сделала, а потом и машину купила. А когда я попросил денег взаймы на сдачу теста, то денег у них не нашлось. И главное – когда я хотел мать у себя прописать, сестра крик подняла: «Надо было в России ее к себе прописывать, а не здесь!» Вот такая у меня сестричка. Была. Мы уже три года не общаемся». «Мой брат приехал в Германию на четыре года раньше нас. Обжился, освоился, машину купил. Хорошо ему было, вот и не спешил нас вызывать. Но вызвал-таки, пусть и с опозданием. Приехали мы, беспомощные, как щенки. Надеялись, что они с женой будут с нами ходить по всяким амтам, помогать с бумагами и переводом. А родственнички походили первые два месяца, а потом у них резко стало не хватать времени. Просим подвезти нас на блошиный рынок – ему машину надо на профилактику сдавать. Надо с нами к зубному врачу сходить – они отсыпаются после ночной смены. Хотели по магазинам дешевым пройтись – опять никак, ждут телефонного мастера. Испортила их Германия. В Казахстане помогали нам строиться, и детей наших на курорт с собой брали, и деньги всегда занимали, а тут чужими стали».
Налицо откровенная зависть к ближнему. И ведь не приходит в голову успешной переводчице мысль, что завидовать сестре, матери-одиночке, у которой нет ни машины, ни собственного дома, ни работающих членов семьи, которые смогли бы ее поддержать в трудную минуту, просто глупо, ибо живет она в небольшой съемной двухкомнатной квартирке, на работу почти час добирается на стареньком велосипеде. Зарабатывает вполовину меньше, чем ее сестра-переводчица, а работает с утра до вечера. Обстановка на работе нервная, покупатели капризничают, начальство грозит увольнением… А то, что она дочку правильно воспитала и та помогает матери, как может, – это не везение, а личная заслуга. Но сестра-переводчица не вникает в проблемы родного человека, не интересуется ее трудностями, а просто завидует.
Во втором случае вообще ситуация странная. На родине мужчину вполне устраивал факт проживания его престарелой матери у сестры. Он даже на время не пытался взять старушку к себе. А здесь с удовольствием поменялся бы с сестрой местами, не прочь присосаться к маминой пенсии и сбросить на ее плечи своих отпрысков. Впрочем, не родители должны в старости помогать взрослым детям, а дети родителям. Завидуя брату или сестре, многие не понимают, что тот, у кого проживает мать или отец, не просто пользуется их помощью, но и несет за них ответственность, терпит определенные неудобства, ведь пожилые больные люди нуждаются в уходе.
В третьем случае брат забыл все хорошее, сделанное для него ближними. Прямо, как афоризме: грехи людей мы режем на металле, их доблести мы чертим на воде. Главное, что сейчас семья брата не вертится вокруг него, как искусственный спутник вокруг Земли. А почему бы не понять, что у брата – собственная жизнь. Он, в отличие от тебя, работает, да еще и в ночные смены. Ну не обязан он тебя обслуживать! Это ты обязан, прибыв в эту страну, овладеть ее языком, сдать тест на права, устроиться на работу, а не ходить годами с поводырем и завидовать тем, кто «хорошо устроился».
Кстати, о «хорошо устроившихся». Завистникам видны только результаты этого устройства: хорошо оплачиваемая работа, новая машина, собственный дом, отдых на Багамах, обучение детей в престижных вузах, своя фирма. Они не знают, да и не хотят знать, каким путем шли «счастливчики» к своему благосостоянию, сколько времени, здоровья, нечеловеческих сил, бессонных ночей ушло на достижение этого успеха. Обладаешь ли ты подобными деловыми качествами, сможешь ли справиться с тем, чему завидуешь, если получишь его? Готов ли заплатить за желаемое такую же цену? Возможно, из-за природной лени ты не сможешь стать крепким работягой, из-за отсутствия таланта – не станешь успешным художником, артистом или писателем, а значит, не сможешь обладать атрибутами преуспеяния, имеющимися у других. Поэтому не стоит страстно желать, чтобы фирма соседа сгорела, машину брата – помяли, а шубу золовки – съела моль. Как тут не вспомнить притчу: Господь пообещал крестьянину дать ему все, что тот пожелает, но при условии, что у его брата будет то же, но в два раза больше. Мужик подумал и сказал: «Эх, была не была: выколи мне один глаз!»
Многие считают, что зависть заложена в сущности людей. Может быть. Но в иммиграции она проявляется рельефней. И дружба с взаимовыручкой здесь несколько ослабевает, и на разрыв родственных отношений идут проще. Возможно, мы попали в новую, неколлективистскую, среду. Здесь, в давно сформированной капиталистической системе, преобладает индивидуализм. Он всячески поощряется государством. Никто в Германии ничем никому не обязан. Престарелые родители часто доживают свой век среди себе подобных – в домах престарелых. Дети, у которых еще на губах молоко не обсохло, съезжают от родителей, сняв квартиру с подружкой или другом. Вместе не живут даже два поколения, о трех и разговора нет. Помощи немецкие граждане ждут от государства, а не от родственников. Здесь нет места эмоциям, все рационально взвешено. То, что на родине делалось бесплатно, здесь оплачивается. Мы в России даже представить себе не могли, что за уход за собственной матерью, государство будет платить тебе зарплату. А здесь – пожалуйста.
Высшая цель любого человека – достичь гармонии в собственной жизни, создать мир, в котором тебе удобно живется, где ты в ладу с самим собой, с близкими тебе людьми. А потому надо сдерживать отрицательные эмоции, принимать жизнь такой, какая она есть, не позволять обстоятельствам брать вверх над тобой. Если же зависть овладевает вами, подумайте о том, что радоваться чужим достижениям, чужому счастью и успеху — значит становиться проводником высшей духовной энергии, которая придаст вам новые силы, изменит ваше миропонимание к лучшему. Не соперничество, а сопереживание, симпатия по отношению к ближним – вот ключ к пониманию окружающих вас людей, их мыслей, чувств и надежд. Последуем же призыву мультяшного любимца детворы Кота Леопольда: «Ребята, давайте жить дружно!»
